Значение слова батый

Примеры употребления слова батый в литературе.

Сразу после ухода Батыя на Волгу он напал на союзных монголам болоховских князей, перебил всю аристократию, а население княжества разогнал.

Не то чтобы не смогли поднять стен вернувшиеся на пепелище после Батыя обитатели двухсот уцелевших домов: пришли бы и помогли белгородцы, звенигородцы и вышгородцы, - только не велено возводить стены: баскак не велит, хан Куремса, наместник Батыя над югом.

Любой баскак, любой даруга, любой начальник ямского, почтового стана или же смотритель дорог - а дорог этих и широченных просек множество пролагали татары и во время и после вторженья, - любой из этих чиновников ордынских был и глазом и ухом Батыя.

Уже баскак Батыя сидел в Тбилиси - оскверненном, загаженном, опустевшем.

Почему сегодня - даже сегодня - лучшие читатели Батая относятся к тем, кому гегелевская очевидность кажется столь легким грузом?

Все понятия Батая, взятые по одному и зафиксированные вне своего синтаксиса, являются гегелевскими понятиями.

Мы даже могли бы вычленить в тексте Батая целую зону, в которой суверенность остается в рамках классической философии субъекта и, что самое важное, - того волюнтаризма9, который, как показал Хайдеггер, еще у Гегеля и Ницше смешивался с сущностью метафизики.

Но мы не читали бы текст Батая, если бы не вплетали эти положения в их общую ткань, которая разрушает их - выстраивая в цепочку или вписывая в себя.

В отличие от логики, как она понимается в ее классическом понятии, в отличие даже от гегелевской Книги, которую сделал своей темой Кожев, письмо Батая - в качестве высшего - не терпит различия между формой и содержанием.

Философ слеп к тексту Батая потому, что философом он является лишь в силу этого несокрушимого желания остановить, удержать достоверность себя самого и безопасность понятия от этого скольжения.

И одновременно оно подставляет таким вопросам свою низшую сторону, с которой, по словам Батая, оно соединяется в труде, дискурсе, смысле.

Не есть ли это одна из черт, сближающих мышление Батая с мышлением Бланшо?

Здесь нам следует истолковать Батая против самого Батая или, точнее, - один пласт его письма, отправляясь от какого-то другого пласта.

Оспаривая то, что для Батая в этом примечании как будто само собой разумеется, мы, быть может, отточим фигуру смещения, которой здесь подвержен весь гегелевский дискурс.

А из Югры, из Страны Мрака, вниз по Каме, на огромных ладьях - насадах - шли к Батыю, а после к Берке, граниты Северного Урала и многоличный дорогой камень.

Источник: библиотека Максима Мошкова