Большая Советская Энциклопедия
Герцен Александр Иванович (псевдоним ≈ Искандер) [25.3(6.4).1812, Москва, ≈ 9(21).
-
1870, Париж], русский революционер, писатель, философ и публицист. Родился в семье богатого помещика И. А. Яковлева; мать ≈ немка Луиза Гааг. Брак родителей не был оформлен, и Г. носил фамилию, придуманную отцом (от нем. Herz ≈ сердце). В 1833 Г. окончил физико-математическое отделение Московского университета.
Духовное развитие Г. протекало под воздействием социального опыта декабристов, Июльской революции 1830 во Франции, Польского восстания 1830≈1831, под влиянием стихов Пушкина и Рылеева, драм Шиллера, произведений французских мыслителей конца 18 в. В произведениях 30-х гг. («О месте человека в природе», 1832, и др.), свидетельствующих о знакомстве Г. как с вопросами естествознания, так и с идеями современных ему философских и социальных учений (Сен-Симона, Шеллинга, Кузена и др.), обнаруживается стремление осмыслить единство природы и человека, материи и сознания, эмпирического опыта и рационального мышления.
В университете вокруг Г. и его друга Н. П. Огарева сложился кружок революционного. направления, в который входили Н. И. Сазонов, А. Н. Савич, Н. М. Сатин, В. В. Пассек и др. В июле 1834 вместе с некоторыми др. участниками кружка Г. был арестован. В апреле 1835 выслан в Пермь, оттуда в Вятку, где служил в губернской канцелярии. В конце 1837 ему разрешили переехать во Владимир. В мае 1838 Г. женился на Н. А. Захарьиной. В начале 1840 вернулся в Москву, а в мае переехал в Петербург, где по настоянию отца поступил на службу в канцелярию министерства внутренних дел. В июле 1841 за резкий отзыв в частном письме о полиции выслан в Новгород, где служил в губернском правлении. Идейные и философские искания Г. в годы ссылки носили социально-религиозные формы, что нашло выражение как в его переписке, так и в философско-беллетристических произведениях той поры («Из римских сцен», 1838, «Вильям Пен», 1839, и др.). Но наряду с этим продолжалось становление и его реалистических взглядов на окружающую действительность. Вернувшись из ссылки (июль 1842) и поселившись в Москве, Г. принял деятельное участие в борьбе главных направлений общественной мысли: славянофилов и западников , разделяя до середины 40-х гг. позиции последних. Блестящие способности полемиста, колоссальная эрудиция, талант мыслителя и художника дали возможность Г. стать одной из центральных фигур русской общественной жизни эпохи. В первой половине 40-х гг. Г. выступил с беллетристическими произведениями, поставившими его в ряд с крупнейшими русскими писателями. Перу Г. принадлежали и глубокие философские работы, в которых он «... сумел подняться на такую высоту, что встал в уровень с величайшими мыслителями своего времени» (Ленин В. И., Полн. собр. соч., 5 изд., т. 21, с. 256).
В цикле статей «Дилетантизм в науке» (1842≈43), идя далее по пути осмысления единства природы и человека, материи и сознания, трактуя диалектику Гегеля как «алгебру революции», Г. пытается обосновать закономерность развития человечества к обществу, лишённому антагонизма. По Г., этот грядущий мир, царство разума воплотит и осуществит рациональные моменты истории: реализм, преклонение перед природой, свойственное античности, принципы суверенности личности, свободы духа. Такое будущее отождествляется Г. с социалистическим идеалом. Формой движения к новому миру является, по Г., соединение философии с жизнью, науки с массами, воплощающими материальное начало истории. Когда произойдёт такое слияние духа и материи, начнется пора «сознательного деяния». Понятие «деяние» выступает здесь у Г. как характеристика сущности подлинно человеческой деятельности, возвышающейся как над неосмысленным существованием, так и над бесстрастным занятием наукой, свойственным «цеховым учёным».
В основном философские соч. «Письма об изучении природы» (1844≈45) Г. развивает идею единства противоположностей преимущественно в методологическом аспекте. Центральная идея этого произведения ≈ настоятельная необходимость ликвидации антагонизма, существующего между естествознанием и философией или, как пишет Г., между «эмпирией» и «идеализмом». Говоря так, Г. ратует за преодоление созерцательности старого, метафизического материализма и естественнонаучное переосмысление принципов активности познания, диалектического мышления, развитых ≈ в идеалистической, спекулятивной форме ≈ Гегелем. Г. называет «подвигом» разработку Гегелем «методы» науки и призывает учёных-эмпириков воспользоваться ею. Вместе с тем, вопреки Гегелю, Г. стремится представить природу первичным, живым процессом, «бродящим веществом», а диалектику познания, логику ≈ её продолжением и отражением. Однако даже провозгласив природу «родословной мышления», Г. всё же не смог до конца решить задачу материалистического переосмысления диалектики Гегеля, задачу создания «новой философии», материалистической по исходному пункту и диалектической по методологии. Пойдя «... дальше Гегеля, к материализму, вслед за Фейербахом», Г., по словам Ленина, «... вплотную подошел к диалектическому материализму и остановился перед ≈ историческим материализмом» (там же). Закономерность исторического развития Г. искал в объективных условиях жизни человеческого общества. К противоречиям, лежащим в основе общественного развития, Г. относил внутреннюю борьбу между привилегированными и угнетёнными классами и конфликты между личностью и средой. Однако классы он различал не по их отношению к средствам производства, а лишь по различию в имущественном положении. Движущей силой истории Г. считал народ. Своё мировоззрение в 40-х гг. Г. назвал реализмом. Он пришёл к нему через идеализм и романтизм 30-х гг. Реализм в его понимании охватывал разные области бытия: утверждение материалистической философии, демократических и революционных общественных идеалов, новой морали нового человека. Формирование гуманной свободной личности, которая стремится к преобразованию общества на разумных началах, он считал основной задачей воспитания.
Литературу Г. рассматривал как отражение общественной жизни и вместе с тем как действенное средство борьбы с самодержавной действительностью. «У народа, ≈ писал он, ≈ лишенного общественной свободы, литература ≈ единственная трибуна, с высоты которой он заставляет услышать крик своего возмущения и своей совести» (Собрание соч., т. 7,1956, с. 198). Антикрепостническим пафосом проникнуты его повести «Доктор Крупов» (1847), «Сорока-воровка» (1848) и роман «Кто виноват?» (1841≈46) ≈ один из первых русских социально-психологических романов. В центре романа ≈ страстный протест против крепостничества, подавляющего человеческую личность. Только через десятилетие, в 1856, Тургенев создаст образ Рудина ≈ прямого преемника герценовского Бельтова. В соотношении «лишнего человека» Бельтова с др. персонажами романа отразились философские идеи Г. Намеченное в статьях «Дилетантизм в науке», разработанное в «Письмах об изучении природы» противопоставление призрачного идеализма и эмпирического знания воплощено в основных персонажах ≈ Круциферском («Кто виноват?») и Крупове («Доктор Крупов»). Философские, публицистические, беллетристические произведения Г. связаны не только общей системой идей, но и единством языка, художественной манеры. Для стиля Г. характерны лексическая пестрота, сочетание разговорного языка с естественнонаучной терминологией.
В конце 40≈ начале 50-х гг. преобладающим стилем произведений Г. становится лирическая публицистика. Оценивая социально-политические факты современности, она раскрывает и личность автора, с лирической прямотой рассказывающего о себе, о своём духовном опыте.
В 1847 Г. с семьей уехал за границу. В первые же месяцы жизни в Париже в «Письмах из Avenue Marigny» (1847) Г. дал критическую оценку буржуазного мира. Поражение Революции 1848 во Франции, очевидцем и участником которой был Г., привело его к пересмотру некоторых основных положений философской концепции 40-х гг. Г. отказывается от идей разумности истории, неодолимости прогресса человечества, которые прежде в общем разделял, резко критикует разного рода социальные утопии и романтические иллюзии («С того берега», 1847≈1850, и др.). В своей критике Г. доходит до скептицизма и пессимизма, ставя под сомнение способность человеческого сознания, науки верно отразить и предвидеть направление исторического движения. Ошибочно оценив Революцию 1848 как неудавшуюся битву за социализм, Г. разочаровался в возможностях Запада и дальнейшие перспективы общественного развития связывал с Россией. По словам Ленина, «духовная драма Герцена была порождением и отражением той всемирно-исторической эпохи, когда революционность буржуазной демократии уже умирала (в Европе), а революционность социалистического пролетариата еще не созрела» (Полн. собр. соч., 5 изд., т. 21, с. 256), это был крах «... буржуазных иллюзий в социализме» (там же). В 1849 Г. опубликовал статью «Россия», в которой впервые сформулировал свои взгляды на сельскую общину. В последующие годы разработал теорию «русского социализма», став одним из основоположников народничества. В основу теории Г. легли идеи социалистического переустройства общества на основе крестьянской общины, минуя этап капиталистического развития. Г. полагал, что «человек будущего в России ≈ мужик, точно так же, как во Франции работник» (Собр. соч., т. 7,1956, с. 326). Теория ««русского» социализма» в действительности не содержала, по словам Ленина, «... ни грана социализма» (см. Полн. собр. соч., 5 изд., т. 21, с. 258), но в своеобразной форме выражала революционные стремления русского крестьянства, его требования полностью уничтожить помещичье землевладение. К началу 50-х гг. в основном сложились взгляды Г. на русский исторический процесс. С наибольшей полнотой они были сформулированы Г. в книге «О развитии революционных идей в России» (1850), освещавшей как русскую историю, так и историю развития русского освободительного движения.
В 1849 Г. переехал в Женеву (Швейцария). Участвовал в издании газеты Прудона «Голос народа». В 1850 поселился в Ницце, где сблизился с деятелями итальянского освободительного движения. В том же году на требование царского правительства вернуться в Россию ответил отказом. В мае 1852 умерла жена Г. В августе того же года он переехал в Лондон, где основал (1853) Вольную русскую типографию для борьбы с крепостничеством и царизмом. Первые два года, не получая материалов из России, печатал свои произведения («Юрьев день! Юрьев день», «Поляки прощают нас!», «Крещеная собственность» н др.). В начале 50-х гг. Г. начал работать над произведением «Былое и думы» (1852≈68, 1-е полное издание 1919≈20), которое явилось вершиной художественного творчества Г. Среди автобиографий мировой литературы оно выделялось совершенством художественной формы, глубиной мысли, революционным содержанием, широтой охвата действительности. «Былое и думы»≈ эпопея и исповедь, вместившая Россию и Запад, идейно-политическую борьбу 30≈60-х гг., философские раздумья и быт, историю общественной мысли и интимный мир человека. В «Былом и думах» завершается эволюция герценовского стиля; здесь Г. пользуется метафорами, достигая в немногих строках большой концентрации социально-политического и философского содержания.
С 1855 Г. начал издавать альманах «Полярная звезда», который получил широкое распространение в России. В 1856 в Лондон переехал Огарев. В 1857 Г. и Огарев приступили к изданию «Колокола» ≈ первой русской революционной газеты. «Герцен, ≈ писал В. И. Ленин, ≈ создал вольную русскую прессу за границей ≈ в этом его великая заслуга... └Полярная звезда» подняла традицию декабристов. └Колокол» (1857≈1867) встал горой за освобождение крестьян. Рабье молчание было нарушено» (там же, с. 258≈59). Программа «Колокола» на первом этапе (1857≈1861) содержала общедемократические требования: освобождение крестьян с землёй, общинное землевладение, уничтожение цензуры и телесных наказаний. Либеральные иллюзии, свойственные Г. в отдельные годы, нашли отражение на страницах «Колокола». После реформы 1861 Г. резко выступил против либерализма, опубликовал в «Колоколе» статьи, разоблачающие реформу, прокламации и др. документы революционного подполья. Широкое распространение «Колокола» в России способствовало объединению демократических и революционных сил, созданию в России революционной организации «Земля и Воля». В период Польского восстания 1863≈64 Г., понимая бесперспективность и обречённость движения, счёл вместе с тем нужным выступить в защиту Польши. «Мы, ≈ писал он, ≈ спасли честь имени русского ≈ и за это пострадали от рабского большинства» (Собр. соч., т. 27, кн. 2, с. 455). Либеральная читательская аудитория отхлынула от «Колокола», тираж его сократился в несколько раз. Перенесение издания из Лондона в Женеву не поправило дела, т. к. молодая эмиграция, сосредоточенная там, не нашла общего языка с Г. В 1867 издание «Колокола» было прекращено. В 50≈ 60-е гг. продолжается развитие и материалистического мировоззрения Г. В этот период, уделяя особое внимание проблеме личности и общества, Г. выступал резким критиком как буржуазного индивидуализма, так и уравнительной утопии (Бабёф, Кабе и др.). Стремление избежать крайностей как фатализма, так и волюнтаризма выражается в глубоких раздумьях Г. над проблемой общественной закономерности. Пытаясь понять историю как «... свободное и необходимое дело» человека (там же, т. 20, кн. 1,1960, с. 442), Г. развивает идею единства среды и личности, исторических обстоятельств и человеческой воли, пересматривает своё прежнее понимание перспектив исторического развития Европы. В заключительных главах «Былого и дум», цикле очерков «Скуки ради» (1868≈69), в повести «Доктор, умирающий и мёртвые» (1869) он ставит вопрос о «современной борьбе капитала с работой». Скептицизм Г. был формой поисков правильной социологической теории. Вершиной этих поисков и теоретическим завещанием его стала последняя работа ≈ письма «К старому товарищу» (1869). Они адресованы М. А. Бакунину и направлены против его крайней революционности: призывов к уничтожению государства, немедленному социальному перевороту, полной свободе, требованию не «учить народ», а «бунтовать его». Нельзя, полагал Г., звать массы к такому социальному перевороту, потому что насилием и террором можно расчистить место, но создать ничего нельзя. Чтобы создавать, нужны «идеи построяющие», нужна сила, нужно народное сознание, которого также нет, ибо народ пока ещё внутренне консервативен. «Нельзя людей освобождать в наружной жизни больше, чем они освобождены внутри» (там же, кн. 2,1960, с. 590). Прежде нужно из мира нравственной неволи выйти «в ширь понимания, в мир свободы в разуме». Ведь обойти процесс понимания так же невозможно, как обойти вопрос о силе, а социальному перевороту «... ничего не нужно, кроме пониманья и силы, знанья и средств» (там же, с. 580). Пока их нет, нужна пропаганда. «Наша сила, ≈ писал Г., ≈ в силе мысли, в силе правды, в силе слова, в исторической попутности...» (там же, с. 588). Силу пропаганды и организаций увидел Г. и в «Международных работничьих съездах». Определяя место, которое занял Г. в русском революционном движении, Ленин писал в ст. «Памяти Герцена»: «Чествуя Герцена, мы видим ясно три поколения, три класса, действовавшие в русской революции. Сначала ≈ дворяне и помещики, декабристы и Герцен. Узок круг этих революционеров. Страшно далеки они от народа. Но их дело не пропало. Декабристы разбудили Герцена. Герцен развернул революционную агитацию» (Полн. собр. соч., 5 изд., т. 21, с. 261).
Последние годы Г. жил в разных городах Европы (Женева, Канн, Ницца, Флоренция, Лозанна, Брюссель и др.). Умер в Париже, похоронен на кладбище Пер-Лашез. Впоследствии прах Г. был перевезён в Ниццу.
Соч.: Полн. собр. соч. и писем, под ред. М. К. Лемке, т. 1≈22, П., 1919≈25; Собр. соч., т. 1≈30, М., 1954≈66; Соч., т. 1≈9, М., 1955≈58.
Лит.: Ленин В. И., Памяти Герцена, Полн. собр. соч., 5 изд., т. 21; его же, Из прошлого рабочей печати в России, там же, т. 25; Белинский В. Г., Взгляд на русскую литературу 1847 г., Полн. собр. соч., т. 10, М., 1956; Плеханов Г. В., Соч., т. 23, М.≈Л., 1926; Пипер Л., Мировоззрение Герцена, М. ≈ Л., 1935; Литературное наследство, т. 39/40, 41/42, 61≈64, М., 1941≈58; Филатова Е. М., Экономические взгляды Герцена и Огарева, М., 1953; Белявская И. М., А. И. Герцен и польское национально-освободительное движение 60-х гг. XIX в., М., 1954: Гинзбург Л., «Былое и думы» Герцена, Л., 1957; Володин А. И., В поисках революционных теорий (А. И. Герцен), М., 1962; его же, Герцен, М., 1970; Пирумова Н. М., А. Герцен, М., 1962; Эйдельман Н. Я., Герценовский «Колокол», М., 1963; его же. Тайные корреспонденты «Полярной Звезды», М., 1966; Проблемы изучения Герцена. Сб. ст., М., 1963; Чуковская Л. К., «Былое и думы» Герцена, М., 1966; её же, Начало. Из книги «Герцен», в сборнике: «Прометей», т. 3, М., 1967; Материалы к библиографии А. И. Герцена и литература о нем, «Уч. зап. Ленинградского государственного педагогического института им. А. И. Герцена», 1948, т. 78, 1959, т. 196, 1963, т. 238; Зейлигер-Рубинштейн Е. И., Педагогические взгляды А. И. Герцена, Л., 1958; Соколов М. В., Теплов Б. М., Психологические идеи А. И. Герцена, «Вопросы психологии», 1962, ╧
Н. М. Пирумова, А. И. Володин.